Избранный путь - Страница 28

— Вы чего тут удумали, а? — Противный женский голос заставил старейшину клана вздрогнуть сильнее, чем если бы это был голодный драконий рык. — Руки прочь от моего огорода!

— Женщине пристало быть кроткой, незлобивой и трудолюбивой, все свои заботы направляющей на благо детей и мужа, — припомнил он наставления предков, касающиеся семейной жизни. — Дорогая, уймись, пожалуйста, а?

В голосе главы клана просительные интонации перемешивались с обреченностью. Свою супругу он не любил. Внешностью, характером и даже телосложением она пошла в папу. А тот, между прочим, носил заслуженное прозвище Троллелоб и больше двух столетий считался первым силачом клана. И первым пугалом тоже. Да и сейчас он не сильно изменился, только одряхлел малость, а морщины редко добавляют красоты.

Вторая половинка отвечала Остару, периодически заглядывающему аж к двум веселым вдовам, полной взаимностью и на дух его не переносила. Но разойтись эти двое не могли. Браки по расчету вообще явление очень прочное, и этот союз, объединивший наиболее влиятельные семьи в клане, нужен был им обоим. Вот только тепла в отношениях между ними было столько, что хватило бы заморозить извергающийся вулкан. И сейчас, когда Остар намеревался испытать неизвестный сельскохозяйственный артефакт сумеречных на ближайшей к залу искусственной делянке, по странному стечению обстоятельств, разумеется, абсолютно случайному, являющейся цветником его жены, в отношениях четы гномов наступил очередной кризис. Уже, кажется, четвертый за месяц.

— Мои петуньи! — Вопли жены, которая увидела, как ощетинившаяся железными лезвиями штуковина встала в опасной близости от каких-то там никчемных цветочков, заставили Остара в очередной раз пожалеть, что среди представителей Расколотого Валуна нет ни одного некроманта. Нет, изживать свою жену со свету он не собирался, такой поступок был для него невозможен по причинам нравственным, религиозным и политическим. Но у магов смерти, глава клана точно знал, имелись такие существа, как баньши, несущие своими криками гибель всему живому. А значит, они располагали и защитой от подобной угрозы. Старейшина, правда, подозревал, что на его супругу подобные чары могут не подействовать, но, даже если бы они смогли смягчить урон, причиняемый его нежным ушам, привыкшим к звону молота в кузне, все равно стал бы безумно счастливым.

— Не волнуйтесь, я аккуратненько, — заверил гномку Шиноби, выдергивая какой-то шнурок из переплетения шестерен. Впрочем, тот мгновенно уполз обратно в недра эльфийского механизма, а вся конструкция затряслась и задребезжала. Лопасти пришли в движение, и толстые ножи вгрызлись в узенькую дорожку, оставленную между цветами. — Ничего даже не задену. Смотрите, как хорошо крошится земля и почти без всяких усилий со стороны того, кто держит культиватор? Он все делает сам, машину надо лишь немного направлять…

Лезвия вгрызались в принесенную давным-давно почву, перемещая конструкцию вперед и заставляя Семена шагать за ней следом. От сотрясения почвы на дорогу из недр выскочила небольшая серая мышь. Вечный бич амбаров и складов подгорных жителей. Стойкость к ядам и плодовитость надежно охраняла грызунов от всевозможных попыток уничтожения. Вот только данный экземпляр очень неудачно выбрал момент, для того чтобы покинуть норку, оказавшуюся на пути странного артефакта. С испуганным писком он попал под вращающиеся лопасти и разлетелся на куски. Примерно половина маленькой тушки шлепнулась на башмак жены старейшины клана, запачкав ее кровью и крохотными внутренностями. От неожиданности Шиноби, которого тоже немножко забрызгало, вильнул в сторону, и несколько петуний перемололо в травяной фарш.

— Ахххрр! — Недоуменно-удивленный возглас жены перерос в злобное рычание. Голыми руками взбешенная женщина ухватилась за вращающиеся лопасти, остановила их и вырвала из земли, даже не поцарапавшись. Она потянула культиватор на себя, но Шиноби не горел желанием его отдавать и машинально дернул обратно. Между гномкой и эльфом завязалась своеобразная борьба, в которой главным пострадавшим должен был стать нещадно перетягиваемый магический механизм, жалобно звенящий, словно предчувствующий свою печальную судьбу.

— Вот не верю я в секретные родовые заговоры на прочность кожи, — тихонько пробормотал себе под нос старейшина, наблюдая за поединком супруги и эльфа. К его удивлению, пока никто из них победы одержать не мог. А ведь его жена умела, не напрягаясь, гнуть подковы и регулярно оставляла на каких-нибудь чугунках вмятины от своих пальцев. Но отчаянно пыхтящий перворожденный, стремящийся спасти свой агрегат от уничтожения, видимо, тоже был слеплен из хорошего теста и мог дать фору признанным силачам. — Не бывает их. Специально у трех колдунов разных кланов консультировался. А вот полутролли-полугномы после налетов этих трудноубиваемых громил бывают, хотя обычно их и убивают при рождении. Эх, видно, одного когда-то пропустили…

— Мама! — совсем несолидно заорал неудачливый эльфийский торговец, когда женщина, отчаявшись выдернуть из рук законного владельца вызвавший ее гнев предмет, подняла культиватор над головой. На вытянутых руках. И раскрутила. Вместе с не успевшим отпустить рукоять Шиноби, с лица которого наконец-то слетел капюшон. Сделав в воздухе то ли пять, то ли шесть оборотов, перворожденный сообразил отцепиться и, пролетев несколько шагов, завис в воздухе, едва не вмазавшись носом в стену. Остар завистливо крякнул. Он так не умел. И артефакта подходящего в клановой сокровищнице не было. А ведь не помешал бы.